Оправдал ли надежду миллионов недавний саммит? Что ждет Украину, Грузию и Прибалтику через 10-20 лет? Стоит ли опасаться того, что проблемы Беларуси обсуждаются «за закрытыми дверями»? На эти и другие острые вопросы повестки дня ответил в Международном медиаклубе «Формат А-3» известный российский политолог-американист Дмитрий Дробницкий.
— Кризис 2007-2009 годов и последующий коронакризис показали, что единого и глобального мира, который нам рисовали в девяностые-двухтысячные — со свободным движением товаров, услуг, людей, с так называемым международным разделением труда — не существует. И чтобы совершить новый технологический рывок человечеству, как это уже не раз случалось в истории, нужно опираться на силу национальных государств. Кстати, об этом много говорил президент Дональд Трамп, за что и поплатился, собственно.
На саммите хотя бы технически Байдену пришлось признать, что Россия и США капитально не согласны друг с другом и имеют разные точки зрения по многим вопросам. Стало очевидным, что как бы плохо кто ни относился к России и Путину, ему все равно придется рано или поздно смириться с данным положением дел. Ни перевоспитать, ни сломать нас никто не сможет. Придется сосуществовать в условиях жесткой конкуренции.
Соперничество сегодня идет по двум направлениям. С одной стороны, конкурируют транснациональные корпорации, глобальное начальство. Они имеют возможность, в отличие от других, хранить деньги в одном месте, платить налоги в другом, производить товары в третьем, продавать их в четвертом – и не делиться больше ни с кем подобными привилегиями. Ни один национальный производитель не может с ними конкурировать не потому, что не создает чего-то нового и хорошего, а потому, что его сметают при помощи наличия преимуществ, до которых он не имеет доступа, его просто отсекают от ресурсной базы. С другой стороны, конкурировать придется еще и с финансовыми группами, примыкающими к этим национальным корпорациям, куда входит и Большая цифра, считающая себя чуть ли не главной властью в мире.
Я не согласен с некоторыми экспертами, считающими, что всеми гуглами и фейсбуками руководят полковники из Агентства национальной безопасности (АНБ). Давным-давно полковниками из АНБ руководят люди из Большой цифры, что хорошо видно на примере администрации Байдена, где 20 с лишним человек являются смотрящими за этой самой Большой цифрой.
Задача дипломатов состоит в том, чтобы эта борьба не привела к сильному накалу, к кибервойне или, не приведи Господи, ядерной войне, чтобы весь мир в труху. А задача всех остальных — создать конкурентные преимущества для своих стран, для своих граждан. И делать качественнее жизнь собственных людей.
Беларусь – не разменная монета
Судьба белорусского народа находится в руках самого белорусского народа. И ее не обязательно решать за закрытыми дверями с Джозефом Робинеттом Байденом. По моему глубокому убеждению, для России Беларусь не является, не являлась и не будет никогда являться разменной монетой. Конечно, у маленькой страны всегда есть опасения, что великие державы ее задавят. Да, судьба многих малых стран Европы будет незавидной ввиду столкновения России, Китая и США. Многие из них через 10-15 лет будут в состоянии Ближнего Востока и Средней Азии по уровню развития просто потому, что опоздают в технологическом развитии. Однако Беларусь – другая история. Мы с вами – один народ. И в этом смысле на разных мировых площадках и переговорах отстаиваем свои интересы точно так же, как ваши. И ваши точно так же, как свои. Есть ли такого рода понимание в Минске?
Отказ от многовекторности
Для всех государств, которые окружают Россию, сейчас, особенно в условиях жесточайшей мировой конкуренции, самым раздражающим фактором является многовекторность. А это уже политическая вещь, которая связана с теми решениями, которые принимаются во властных коридорах этих государств, в том числе, и в Москве. И я вам могу сказать, что все равно с многовекторностью, рано или поздно, придется принимать какое-то решение. И если говорить о переходе в агрессивную внешнюю политику со стороны Беларуси, то это, прежде всего, определенность и полный отказ от многовекторности. Если это случится, думаю, что судьба белорусского народа будет всегда рядом и вместе с народом России. И мы, конечно, в этой предстоящей и жесткой конкуренции преуспеем несомненно.
Союз с Китаем
Говоря о союзе с Китаем, мы забываем о том, насколько велико его проникновение в постсоветскую Восточную Европу, в том числе, в Беларусь и на Украину. Если бы основатель Blackwater не приехал в эту молодую европейскую демократию и не приказал «Мотор Сич» не продавать, то этот гигант оказался бы в руках китайцев.
Понятно, что все это пространство является полем взаимной игры. Даже если где-то с Китаем игра может быть основана на большем стратегическом понимании, чем с тем же объединенным Западом, тем не менее, это все равно конкуренция. И проникновение, в том числе и китайских товарищей, в эту зону тоже не может не беспокоить. Это не ситуация 70-80-х годов, когда, по меткому выражению Киссинджера, Советский Союз играл с Соединенными Штатами в шахматы, а те играли с Советским Союзом в «Монополию». И весь вопрос состоял в том, успеют ли русские поставить Вашингтону мат, прежде чем Вашингтон разорит Москву?
Нет, сейчас все по-другому. И здесь, конечно, очень многое будет зависеть от того, какие решения будут приниматься конкретно в странах Восточной Европы, в том числе постсоветской. Они должны осознавать, что их могут не взять в альянс демократии… Их запросто могут превратить в колонию Китая – это тоже вариант. И ситуация там очень тяжелая. Очерченный Байденом этот самый миллиард демократий – слишком широкий мазок. Они будут выкидывать оттуда целые территории, как чемодан без ручки. В результате, в каком положении окажутся эти страны? В качестве новой Африки? Колонии Китая? Свой выбор этим странам надо основывать на зрячем понимании того, что происходит в мире. Их дальнейшее будущее невозможно решить в кабинете Путину и Байдену. Даже если бы у них было на то большое желание.
Где наша идеология, брат?
Действительно, мы недорабатываем в плане того, что не предъявляем миру собственной идеологии. Вот Байден, между прочим, очень точно сказал на своей пресс-конференции: «У русских и у нас разное политическое и идеологическое ДНК». Слушайте, уже нам американцы об этом напоминают! Ну, давайте, действительно, что-то предъявим миру! Это огромный дефицит, который мы создали себе намеренно. И должны этот недостаток в себе преодолеть.
Мы привыкли к тому, что идеология – это сотрудник обкома, который приезжает в школу, читает что-то скучное, а ты потом, не дай Бог, потом ему возразишь или неудачно проинтерпретируешь.
Нет, идеология – это не то. Это, как сказал американский лидер, есть наша культурно-политическое, культурно-социальное ДНК. Такого рода идеология призвана устроить реальное народовластие. И сделать так, чтобы, действительно, власть, как и народ, составляли гармоничное и единое целое. Владимир Путин говорит, что главное призвание человека, который находится в правительстве, который является чиновником, государственным деятелем, есть служение. Это возврат к традициям исторической России, которая как бы объединяла огромное количество народов. И эта связь, на мой взгляд, неразрывна.
Вот говорят: русские — самый большой разделенный народ. Несмотря на разное вероисповедание и этническое происхождение, культурно, политически и социально мы все были объединены в некий единый организм. И вот это единство и выражается в идеологии. Почему-то слова «идеология» мы боимся иногда. А Запад не боится и этим бьет. Предъявить миру свое понимания того, что аморально, а что морально, что работает, а что не работает — это и есть задача идеологии. На этом месте зияет огромная брешь, которую нам с вами и заполнять. Мы просто обязаны это сделать.
Сложная «троица»
Украина в постсоветском варианте является несостоявшимся государством. Это искусственная вещь, особенно в постмайданном виде. Она раздирается внутренними противоречиями и находится полностью под внешним управлением, которое не устраивает ее ближайшего и крупнейшего соседа. Как показало весеннее обострение, Россия не допустит ни де-юре, ни де-факто вступления Украины в НАТО. Поэтому Украина пока находится в подвешенном состоянии, что, скорее всего, приведет это государство к некоему концу уже в течение двадцати ближайших лет. С Грузией ситуация сложнее, потому что она уже является фактически американской базой, и США закрепились там достаточно серьезно. Кстати, уж если есть какой-то повод для торговли крупных держав, то, наверное, это кавказская часть — потому что там сошлись интересы многих держав. С Прибалтикой России придется еще тоже долго и долго разбираться. К сожалению, такую стратегическую позицию НАТО никогда не сдаст, по крайней мере, в обозримом будущем. Прибалтика – отличная выставочная площадка «достижений» либеральной демократии. Посмотрите, как живут прибалты, во что их превратили. Насколько сократилось их население. Что представляют собой их мегаполисы по сравнению с крупными городами России или чистым и прекрасным Минском. Жуть какая-то! Их экономика – натовские базы и обслуживающий персонал вокруг них. А еще немного дохода от сельского хозяйства, транзита через порты…Тем не менее эта территория, разоренная глобальным начальством в полном соответствии с ее пониманием международного разделения труда, останется базой НАТО в связи со стратегической важностью. К сожалению, это огромная беда для нас. И для граждан, народов этих стран.
Заживем ли весело?
До детанта еще очень далеко, потому что мы сейчас находимся в совершенно другом состоянии, в другом положении. Никакой немедленной разрядки сейчас не будет. И сближения никакого не будет. Дружбы не будет. Но вот деэскалация, предсказуемость – то, чего реально добиться можно. И об этом говорят лидеры обеих стран. Если только Байден не приедет сейчас в Вашингтон и там ему не устроят выволочку за то, что был мягок с Владимиром Путиным.
Виктория Трикало