Одно из впечатлений моего детства — пожар на чердаке нашей «сталинки». Во дворе несколько ярко-красных пожарных машин. Огонь быстро расползается, начинают гореть перекрытия верхних этажей. Некоторые жители спешно собирают вещи, с чемоданами и узлами выходят во двор, с тревогой смотрят на бушующее пламя. Влетаю в квартиру и вижу деда. Он уже готов к эвакуации, и всё самое ценное у него с собой: в руке партбилет. Коммунист с 1924 года, замполит, Первый Украинский фронт. В День Победы надевал парадный пиджак. Три ордена, 10 медалей. Форсировал Одер, брал Бреслау.
Когда я в телесюжетах смотрел на ветерана Игната Артеменко, представлял своего деда на его месте. Конечно, и он был бы не в своей тарелке от назойливых журналистов, телекамер и фотовспышек, от вопросов судьи и прокурора — пусть даже на расстоянии, онлайн. Наверное, говорил бы сбивчиво, подбирал нужные слова. Не могу представить, как бы он выслушивал такие характеристики, как «кукла с медальками». Наверное, у него тоже стало бы плохо с сердцем, если бы его назвали «холуем режима». Они отдавали жизни не за режим, а за нас. Чтобы все мы жили в мире. Но у нас пока это получается плохо.
Ветеранов всё меньше. В конце 2019 года вице-премьер Татьяна Голикова сообщила, что в стране 60 842 участника и инвалида Великой Отечественной войны. В прошлом году их было уже 49 300. Мы вспоминаем о ветеранах, как правило, в День Победы. В 2019 году жилищные условия улучшили 2273 ветерана, однако «очередь пока сохраняется». За 75 лет нам не удалось избавить их от этого «однако». Пенсии, хотя и повышаются, с трудом покрывают расходы на лекарства, продукты, тарифы ЖКХ. Если не помогают дети и внуки, выжить старикам очень трудно.
Осквернение памятников, шашлык на Вечном огне, охота за ветеранскими пенсиями, медалями — и этот позор не изжит. Во время онлайн-шествия «Бессмертного полка», состоявшегося в День Победы, на сайте появились изображения нацистских преступников, осужденных Нюрнбергским трибуналом. Следственный комитет не дремлет, но вандализма и «беспамятства» меньше не становится. Сказываются серьезные проколы в образовании, воспитании. И ветераны в школы практически не приходят, поскольку и выходить из дома им уже тяжело.
Но если человек претендует на роль политика… Когда я смотрел на то, как ведет себя Алексей Навальный на судебном процессе, как держится, что говорит, мне это что-то напомнило. И я понял, что. Подобная издевательская, уничижительная риторика последние годы звучит из уст политиков ряда восточноевропейских стран. Для них советские ветераны — представители коммунистического режима, оккупанты.
19 сентября 2019 года депутатами Европарламента принята резолюция «О важности европейской исторической памяти для будущего Европы». В ней, в частности, говорится о том, что «нацистский и коммунистический режимы совершили массовые убийства, геноцид и депортации и привели к гибели людей и потере свободы в XX веке в невиданных в истории человечества масштабах». Резолюция подвела идеологическую базу под многолетнюю травлю ветеранов в странах Балтии, в последние годы — на Украине. Это и снос памятников, и надругательство над могилами советских солдат. Все мы помним, как мурыжили латвийские власти ветерана Василия Кононова. При этом пособники нацистов, «лесные братья» — на особом счету, окружены почетом и привилегиями. Поскольку Алексей Навальный тяготеет к новомодному европейскому стилю, то он, очевидно, принял на вооружение и эту тенденцию — неприязни к советским ветеранам.
У моего учителя профессора Льва Финка, отдавшего ГУЛАГу лучшие годы молодости, было такое понятие в ходу — тупосердие. Для него это являлось синонимом черствости, неумения сострадать. Он предостерегал от этого своих студентов.
Меня радует, что тупосердие пока не одержало победу. Немало тех, кто поддержал Игната Артеменко. Так, ветераны в Латвии вместе с Ассоциацией малолетних узников концлагерей провели в Риге пикет в поддержку Игната Сергеевича. «Оскорбили нашего дорогого ветерана. Наша ветеранская организация, все ветераны, блокадники, узники концлагерей возмущены наглым, бессовестным поведением Навального. Ветераны дали нам всем жизнь, благодаря им мы сегодня живем, растим детей, внуков и правнуков, нас никто не бомбит», — возмущается глава Латвийской ассоциации борцов антигитлеровской коалиции Галина Муштавинская.
«Когда идет атака на наше поколение победителей, то грош нам цена, если мы не встанем впереди и не защитим их, как сделали это они в 1941 году, думая о будущем, а по сути, о каждом из нас, даже не родившемся. Нам всем брошен вызов. Вспоминая своих родных и близких, уважая историю наших побед, желаем здравия нашим ветеранам. Мы, принявшие эстафету Победителей, держим строй и равнение на героев. Простите нас, фронтовики!», — высказался председатель исполнительного комитета организации «Боевое братство» из Марий Эл Андрей Пименов. Флешмоб «Я/Мы Игнат» объединил тысячи россиян.
Общество не приняло стиль Навального, хотя поводов для протеста немало и претензий к властям хватает. Мало того что его команда выгоняла людей на улицы в условиях пандемии, провоцировала столкновения с полицией. Он покусился на то, что нас объединяет. Что пока еще дорого нам. Это нельзя назвать одним словом. Память, война, ветераны. И такое «покушение» побудило многих отшатнуться, увидев в действиях Навального больше конъюнктурного, чуждого и циничного.