Словосочетание «золотая лихорадка» стереотипно ассоциируется с топонимами: Калифорния, Клондайк, Аляска. Куда реже в массовом сознании «золотая лихорадка» связана с родной отечественной историей. А ведь в 1840/50-х гг. Сибирь была не менее, а то и более, колоритным регионом с бешеной погоней за жёлтым металлом и буйством шальных денег.
Для начала сразу стоит оговориться, что до прокладки Транссиба земли за Уралом в принципе были нашим фронтиром, диким Востоком, где государственная власть присутствовала очень условно, оставляя освоение бескрайних просторов уделом почти неконтролируемой частной инициативы. Это, кстати, к вопросу об омерзительных русофобских сказочках о некоей «безынициативности», «рабском менталитете» и «любви к сильной руке». Освоение Сибири – один из ярчайших примеров индивидуализма в истории свободолюбивого русского народа.
На Урале золото было обнаружено ещё в 1810-х гг., в Томской губернии – в конце 1820-х, а затем золотая горячка охватила Енисейскую губернию и Забайкалье. Если ещё в 1830-х гг. Сибирь обеспечивала лишь десятую часть русской добычи золота со своими скромными 45 пудами, то на пике лихорадки – во второй половине 1850-х, Сибирь давала тысячу пудов, обеспечивая 4/5 всей русской золотодобычи.
Лихорадка снесла социальные перегородки в сибирском обществе, которое и до того не отличалось европейской иерархичностью. Вице-губернаторы шли в управляющие ко вчерашним торгашам, ставших золотопромышленными королями. Получавшие назначение в Сибирь петербургские чиновники первым делом представлялись не местным бюрократам, а опять же – всемогущим купцам. Последние со временем сами становились властью, выдвигаясь на первые роли в местном самоуправлении.
Рабочих на приисках эксплуатировали нещадно, заставляя работать по 12 – 14 часов в сутки без всяких социальных гарантий и здравоохранения. Но и платили так, как не платили нигде: до 70 руб. в месяц. Впрочем, большую часть этих заработков пропивали, проигрывали или тратили в сверхдорогих магазинах при приисках. Местные чиновники получали десятки тысяч рублей на откатах. Золотопромышленники же – миллионы. От этого срывало крышу. На пике лихорадки шлюх и коней купали в шампанском, а потом этим же шампанским лошадей поили. Летом улицы засыпали солью, чтоб устраивать гонки на санях. Купец Мясников из Красноярска раздавал золотые визитки, а его коллега из Канска Машаров заказал для себя золотую медаль с надписью: «Гаврила Машаров – император всея тайги», после чего приступил к возведению таёжного Хрустального дворца из стекла с оранжереями и ананасами.
Кончилось всё в начале 1860-х гг., когда самые доходные рудники истощились, а полуграмотные «императоры тайги» в отсутствие адекватного менеджмента обанкротились. Золотодобыча продолжилась, но уже без такого дикого кутежа и размаха.
Невероятно обидно, что настолько потрясающий эпизод в истории нашего великого русского народа практически неизвестен даже в России, не говоря уже о всяких заграницах. Весь мир знает и перечитывает Джека Лондона. О русской золотой лихорадке написаны замечательные произведения региональных писателей, например, Мамина-Сибиряка и Шишкова, но, скажем честно, много ли о них слышим? Нам приходится играть в забугорные Kingdon Come: Deliverance и Red Dead Redemption, но только представьте, каким бы счастьем было поиграть в аналогичные игры, посвящённые одной из самых славных страниц великой русской истории – покорению Сибири? Можно взять сеттинг хоть XVII, хоть XVIII, хоть XIX вв., но везде будут отважные русские первопроходцы, таинственные аборигены, вольные фермеры-переселенцы, ушлые мошенники, бандиты и авантюристы, шерифы-полицмейстеры, а главное – наша восхитительная русская сибирская природа. Эх.
