Если задать себе неожиданный вопрос: почему в мире до сих пор так мало ядерных держав? – то ответ будет достаточно простым и состоять из двух частей.
Во-первых, ядерное оружие – непомерно дорогое «удовольствие» для тех, кто его создает впервые. И, вообще, атомная бомба могла быть создана только в тех двух странах, где, собственно, она и была создана, — в США и СССР, — и ни в каких других.
Раньше всех к «ядерной проблеме» подступил датчанин Нильс Бор, но маленькую Данию данная тема совершенно не интересовала. Затем к секретам атома потянулась фашистская Германия, чью ядерную программу возглавлял ученик Бора и личный знакомец рейхсфюрера СС Гиммлера Вернер Гейзнеберг. Сбежавшие в Лондон от антисемитских преследований немецкие физики подключили к ядерной гонке Англию, отчаянно искавшую тогда «волшебное средство» от германской агрессии. Черчилль рассчитывал на химическое оружие массового поражения, а ядерное было еще сильнее, но…средство это оказалось англичанам не по карману.
И тогда они перепродали ядерную программу, по сути, созданную немецкими физиками, – вместе с этими физиками – за океан, американцам. Правда, с тем непременным условием, что, получив секрет атомной бомбы, янки поделятся им со своими англо-саксонскими братьями. Такой, знаете, закрытый англо-саксонский Ядерный Трест. Который лопнул…
Уже 16 февраля 1943 года Черчилль жаловался и протестовал в личной телеграмме Гарри Гопкинсу, ближайшему соратнику Рузвельта: «Я был бы очень признателен хоть за какие-нибудь новости по ядерным исследованиям, поскольку в настоящее время американское военное ведомство просит нас информировать его о наших экспериментах и в то же время отказывает нам в любой информации об их работах». Гопкинс ничего не ответил. «Братья» англичан попросту «кинули»! И «кидают» до сих пор, ибо до наших дней на всех британских ракетах стоят американские ядерные боеголовки. И как они устроены, — англичане до сих пор ни ухом, ни рылом.
В 1942 году вместе с немецкими физиками в Лос-Аламос, то есть в центр ядерного «Манхэттенского проекта», по приглашению американцев прибыли также и несколько советских разведчиков. Естественно, американцы об этом не догадывались. Так в Москве узнали, что ядерные исследования, наконец, перешли из теоретической в практическую плоскость. Причем, в буквальном смысле, — для атомных испытаний нужны были огромные пустынные территории в глубине страны, дабы сохранять секретность от любопытных глаз. О радиационной безопасности тогда еще никто не задумывался. Такими территориями из всех развитых стран мира обладали только США и …СССР.
Москве стало ясно также, что Штаты активно готовят не просто «ядерную дубинку», а средство своей мировой послевоенной гегемонии. А, может, и не послевоенной!
Именно там, в Лос-Аламосе, было тайно зарыто американо-советское союзничество и вырыт, в полном соответствии с американскими традициями, томагавк ядерной войны. Точнее, Третьей мировой…
Советскому Союзу после войны с Гитлером предстояло выйти из огня да в полымя! Так что неудивительно, что в 1943 году Сталин срочно вызывает в Москву Курчатова, и ядерная гонка двух реальных «атомных всадников» — а все предыдущие быстро понимали, что садились не в свои сани — началась по-настоящему!
В 1943 году Советский Союз не только победил в битве на Курской дуге и осуществил коренной перелом во всей Второй мировой войне, после которого немцы только и делали, что отступали до самого Берлина. В том же 1943 году СССР, а, точнее, советское руководство заложило основу к созданию будущей «биполярной системы», как ее потом назвали американцы в 1952 году. А также российского ядерного щита, который спас – и до сих спасает! — нас с вами от ядерного меча. Да и всю человеческую цивилизацию от еще более страшных ужасов Третьей мировой войны.
На американской стороне тогда, в 1943 году, были почти неограниченные финансовые, материальные и производственные ресурсы, чего, естественно, не было у нас. Штаты потратили на создание бомбы 2 миллиарда долларов (в тех ценах). К тому же, американцы собрали у себя, посадили в комфортабельные бараки, но за колючую проволоку и заставили работать изо всех сил весь цвет мировой ядерной физики. Даже Нильс Бор был вывезен ими в Штаты в 1943 году. И, тем не менее, Советский Союз отстал от них только на 4 года в создании собственного ядерного оружия.
На такие титанические подвиги способны очень немногие страны. Этот «высоченный порог» не позволял все послевоенные годы вскарабкаться вверх и войти в «ядерный клуб» кому попало; он как бы самым естественным, финансово-экономическим образом стоял на страже нераспространения ядерного оружия по всей Планете. Ведь большинство стран бедные.
Такова краткая «атомная история» человечества. И главный вывод из нее: атом по карману только самым богатым и развитым государствам!
Однако за 75 лет послевоенной истории вывод этот постепенно устаревал. Нельзя сказать, что нынче он совсем одряхлел и потерял свое влияние, но все же… С начала 1970-х годов постепенно происходил другой коренной перелом: общий научно-технический прогресс двинулся вперед, и ядерные технологии стали доступнее. Они все еще оставались эксклюзивом, но стали дешевле, причем, настолько, что их можно было теперь попробовать купить. Или просто украсть, подкупая отдельных ученых.
И именно бедные страны пытались это сделать. Ибо они возлагали на ядерное оружие надежды, как на единственную гарантию своего суверенитета от поползновений богатых. И бедняки готовы были отдавать последнюю рубаху ради этой благой цели…
Вот так и вышло, что к 1980-м годам ядерное оружие стало оружием не богатых, а именно бедных стран!
Ну, конечно, сравнительно бедных – таких как ЮАР, находившаяся тогда под давлением санкций ООН, но обладающая урановыми месторождениями, или Израиль, ведущий вечные войны с арабами. Или Пакистан, Индия, тот же «революционный» Иран, Северная Корея, ну и так далее… Вот чтобы не было «так далее», Советский Союз и Соединенные Штаты еще в конце 60-х годов предусмотрительно учредили совместный международный режим нераспространения ядерного оружия – как в воду глядели. Суть «режима нераспространения»: с помощью политического, экономического и дипломатического влияния, а если потребуется то и с помощью силы сохранить свою ядерную монополию, поделенную на двоих. Биполярная система, как ни как! Французы с англичанами не в счет – их ядерный потенциал целиком и полностью контролируется одной из «высоких договорившихся сторон», а раз так, то не стоит их лишать его совсем, чтобы не травмировать самолюбие бывших великих держав.
Однако в Европе есть еще одна бывшая великая держава – Германия: как быть с ее самолюбием? Тем более, она сейчас, быть может, куда ближе к своему прежнему величию, нежели Франция и Великобритания, ибо совсем недавно восстановила прежние свои размеры и стала сильнейшей на континенте. Правда, в экономическом, а не в военном отношении.
Но в том-то и дело, что у Германии нет собственного ядерного потенциала. А на «нет» и суда нет!
Почему нет потенциала? Да потому что при нынешнем юридическом статусе Германии – бывшей побежденной во Второй мировой войне страны – его и не должно быть!
Но прошло уже 75 лет – неужели нельзя ожидать каких-то изменений в этом неудобном для Берлина положении?
На самом деле, немцы уже давно ждут таких изменений. И если бы только простые немцы, — их ждет и даже осторожно приближает сама канцлер Ангела Меркель. Совсем недавно кто-то распускал слухи и в Берлине, и в Вашингтоне и Нью-Йорке, что Ангела вполне может добровольно уйти с поста главы немецкого правительства в обмен…на назначение ее Генеральным секретарем ООН! Естественно, при поддержке США.
Однако зачем Меркель эта хлопотная, но абсолютно бесполезная с политической точки зрения должность? Казалось бы, размен не равноценный…если не учитывать одного обстоятельства.
Скажите, пожалуйста, может ли быть Генеральным секретарем Организации, возникшей после Второй мировой войны и ставящей своей целью предотвращение новых войн, бывшая глава бывшего агрессора? Одним словом, лидер страны, проигравшей Вторую мировую и принесшей народам мира те самые неисчислимые страдания, которые упомянуты в самом Уставе ООН? И от которых ООН должна оградить будущие поколения?!
В Уставе нет прямых запретов на такое назначение, хотя оно, конечно, противоречит самому духу, а также целям Организации. А раз нет, то, значит… оно возможно! Особенно сейчас, во времена «новаций» и «реформ».
Теперь представим, что Меркель – уже Генсек ООН. С этой должности она вполне может лично инициировать реформу Совета Безопасности, причем такую, проект которой уже не раз озвучивала. Цель обозначена в вопросе – почему бы Германии не стать постоянным членом Совета Безопасности? Не стать в один ряд с Россией, США, Англией, Францией и Китаем?
Ну, а от постоянного членства в СБ ООН всего один шаг до обладания собственным ядерным оружием. Вернее, шаг до официального позволения иметь таковое! Ведь не зря же нынешние члены Совета Безопасности одновременно все, как один, члены «ядерного клуба»!
Однако задумаемся: какая связь между покаянием за преступления нацизма, которое постоянно демонстрируют немецкие политики, и их же упорным стремлением войти в качестве постоянного члена в Совет Безопасности ООН? Неужели нельзя каяться, находясь за пределами этой структуры, само право входить в которую было завоевано кровью, пролитой союзниками в борьбе с фашистской Германией и ее сателлитами?
Все эти вопросы стоило бы задать некоторым доброхотам, которые необдуманно ратуют за «реформы» ООН – глядите, к чему это может привести!
Так что ядерное оружие вновь переходит из рук бедных в руки богатых – из тех, что были по собственной вине «обделены» при первоначальном разделе ядерного пирога.
Недовольство такой «исторической несправедливостью» пусть глухо, но все чаще прорывается на политическом олимпе современной Германии. Рядом со словами об «историческом покаянии немцев» звучат и такие вот речения, как вырвавшиеся из уст члена комитета немецкого бундестага по международным делам Родериха Кизеветтера. Всего через несколько дней после победы Трампа на выборах, этот немецкий парламентарий заявил: «Европе нужно подумать о разработке собственных средств ядерного сдерживания». С тех пор «дискуссия» не утихает! Кизеветтера поддержали многие видные учёные и журналисты, причём некоторые высказались за то, чтобы Германия сама создала себе независимый ядерный арсенал. Пусть маленькую, но собственную бомбу для канцлера!
Впрочем, это читалось между строк и у самого Кизеветтера, ведь ни Франции, ни Англии уже нет надобности «разрабатывать собственные средства ядерного сдерживания» — это предстоит сделать только «обделенной и покаявшейся» Германии.
Можно не сомневаться, она сделает это с легкостью и быстро,– при том уровне технологий, который у нее давно есть. И при той моральной поддержке, которую она получит, став вдруг постоянным членом Совета Безопасности ООН.
Думается, такое развитие «ядерной истории» человечества грозит прекращением самой истории. И не нужно ни нам, ни простым немцам…
Вадим Елфимов
