Андрей Муковозчик
С началом нового года Михаил Боярский восхотел вернуть худсоветы. «Я за цензуру… распущенность художественная не на пользу государству, — поделился наболевшим народный артист РСФСР. – Должны быть компетентные и толковые люди». Будучи и сам таковым, он не стал распространять свое пожелание на, скажем, рэп, рисование картин разными способами или торжествующие сегодня инсталляции. Нет, речь шла только о театре и кино. Для начала, думаю так.
Против восстал другой народный артист, Андрей Макаревич. Потому что он-де знает, чем такие советы от коллег всегда заканчивались: «председателя худсовета вызывают в кабинет…» И – что? И — сами знаете что! «Мы обязаны этого избежать», — подытожил певец. К театру и кино имеющий весьма отдаленное отношение. Однако — возразил.
Возразил, кстати, «на заседании общественного совета при комитете Госдумы РФ». Это к вопросу о том, есть ли вообще демократия и где ее искать, если есть. Что до других вопросов, то они остаются открытыми: Макаревич, по его словам, «хорошо помнит, как 40 и 30 лет назад боролись с музыкальными группами». Та борьба, очевидно, непоправимо помешала творчеству (и, страшно сказать, коммерческому успеху) таких музыкальных групп, как «Машина времени», «Аквариум», «ДДТ». До степени полного забвения когда-то подававших надежды великих российских музыкантов, так надо понимать.
Боярский хотел бы, чтобы «компетентные и толковые люди… на первое место ставили бы нравственные позиции художника, …чтобы они соответствовали христианской морали и общечеловеческим достоинствам». Читается плохо, а вот если со сцены или перед камерой произнести – монолог героя, не иначе. И главному д’Артаньяну страны есть, чем аргументировать. Когда были худсоветы, то и спектакли были – не попасть, и кино выпускалось (как бы даже и несмотря на те худсоветы) если не на века, то на десятилетия точно. Те же «Мушкетеры», «Мимино», «Москва слезам не верит», «Ирония судьбы» — есть что-то подобное сейчас? Нету. Зато и худсоветов — нету.
«Просто стыдно в течение одной жизни, — укорил однако коллегу Макаревич, — несколько раз наступать на одни и те же грабли». Сам главный машинист между тем на одни и те же грабли наступает, чтоб не соврать, уже лет пять. Подряд. Что не мешает ему, к примеру, ежегодно приезжать в Минск с очередным большим (и недешевым) отчетным концертом.
Что интересно, оба титана родились в декабре, Боярскому нынче 69 лет, Макаревичу – 65. И тут, я полагаю, разница не между Козерогом и Стрельцом, она – в роде деятельности. Михаилу Сергеевичу вряд ли уже светят большие роли, что на экране, что на сцене. Поэтому худсовет, желательно всероссийский, был бы достойным местом, где можно приложить весь свой творческий опыт.
Напротив, Андрей Вадимович вполне способен и стоя на сцене дотянуть до сэра Мика Джаггера, который в свои 75 лет… продолжает зажигать, пусть будет так. Кстати, на прошлогоднем летнем концерте в Варшаве Джаггер заговорил по-польски. И сказал следующее: «Я слишком стар, чтобы быть судьей, но достаточно молод, чтобы петь». Так зачем же ему (им) какие-то там худсоветы?
Но если подумать еще глубже, то вся эта история похожа не недорогой пиар. С обеих сторон. Потому что худсоветы – это признак другой страны. Атрибут той системы. Воплощение не сегодняшнего мировоззрения. Поэтому если уж «возрождать» — то не их. Тогда и о «нравственных позициях художника» можно будет не беспокоиться.
Но об этом, конечно, ни актер, ни певец речи не ведут. Гонорары, видимо, мешают, вот почему.
«СБ. Беларусь сегодня»
