Хельсинки полтора

Мировые СМИ продолжают анализировать, комментировать, цитировать ключевые моменты российско–американского саммита в Хельсинки. Независимо от градуса симпатий или антипатий к тому или другому лидеру практически все обозреватели признают, что эта встреча расставила важные геополитические акценты. Что о них важно знать и понимать, глядя из Минска?

Когда–то Джордж Буш посмотрел в глаза Владимиру Путину и публично заявил, что понял его душу. Обама гордился тем, что российский Президент на встречи с ним почти никогда не опаздывает. Дональд Трамп пока запомнился своими крепкими рукопожатиями с Путиным. Примерно раз в год. Сам хозяин Кремля громогласных заявлений в отношении американских партнеров (именно так их принято называть в Москве — подчеркнуто нейтрально) предпочитает не делать. Изменила ли что–нибудь в этой траектории отношений встреча в Хельсинки?

На пресс-конференции в Хельсинки Владимир Путин вручил Дональду Трампу официальный мяч чемпионата мира по футболу-2018. «Господин президент только что говорил о том, что мы успешно провели чемпионат мира по футболу. Вот хочу господину президенту этот мяч передать, теперь этот мяч на его стороне», — сказал Путин, передавая мяч Трампу.

Бойкое место

Проводить встречи лидеров конкурирующих держав на нейтральной территории — давняя традиция. Вспомнить хотя бы легендарный эрфуртский конгресс Александра I и Наполеона в 1808 году. Он вошел в историю не только как важное политическое, но и культурное событие — два императора смотрели спектакли, общались с философами и поэтами. После Второй мировой войны определилось несколько основных мест для подобных переговоров: Женева, Вена и Хельсинки. И такой выбор не случаен. Женева — бывшая столица Лиги Наций, здесь же находится европейская штаб–квартира ООН. Вена — место расположения руководящих структур ОБСЕ. А Хельсинки — удобная площадка, поскольку Финляндия заслужила славу государства, умело балансирующего между Западом и Востоком. Например, являясь членом ЕС, страна не входит в НАТО. Именно здесь в 1975 году был заключен исторический Договор о безопасности и сотрудничестве в Европе. Хотя для встреч лидеров СССР и США использовались и более экзотические места: исландский Рейкьявик и мальтийская Ла–Валетта.

А в последнее время на геополитической карте появилась еще одна переговорная столица — наш с вами родной Минск.

Поэтому вокруг выбора места встречи существовала некоторая интрига. Сначала почти официально было заявлено, что два президента съедутся в Вене. Однако затем все отменилось. Внятных объяснений так и не последовало. Рискнем предположить, что кто–то не захотел дать возможность молодому и амбициозному канцлеру Австрии Себастьяну Курцу заработать серьезные политические очки на организации такого важного саммита. Зато финского президента Саули Ниинистё никак не отнесешь к числу заметных европейских тяжеловесов. Это всего лишь предположение, но весьма поучительное и для нас, белорусской стороны. Сильные мира сего не склонны за счет своих слабостей усиливать сторону примиряющую. Это могут позволить сделать раз или два, но на перманентной основе вряд ли.

Всерьез обсуждалась возможность прилета Дональда Трампа на финальный матч чемпионата мира по футболу в Москве. Такой экстравагантный шаг был бы вполне в духе американского политика. Но стадион «Лужники» совсем не тянет на статус нейтральной площадки.

Да и каждое свое действие и слово в отношении России Трамп вынужден продумывать и взвешивать, как никакое другое.

Обвинения в излишней пророссийскости со всеми вытекающими весьма неприятными последствиями преследуют его постоянно. В этой связи весьма показательна фигура представителя Белого дома, возглавившего «передовую группу» по подготовке встречи. Им стал Джон Болтон, ястреб из ястребов американской политики. Уж его–то в излишних симпатиях к России и Путину никак не упрекнешь. Именно после визита Болтона в Москву стало очевидно: альтернативы Хельсинки нет.

Чуть не сорвалось

Время для саммита было выбрано не случайно. Разгар лета, политические каникулы. Даже самые ярые и непримиримые политики отдыхают от суетных забот. Весь мир все еще не может отойти от фееричного финала футбольного мундиаля. И тут… Сначала прилетела новость из Великобритании. Парочка местных жителей с невысокой социальной ответственностью нашла какой–то флакон, а там вроде как опять «Новичок». Отравленная дама после контакта с неизвестным веществом даже умерла. Доказательств российского следа — никаких, но британские министры тут же разразились обвинениями в адрес Кремля. А Британия — союзник США, да к тому же важный пункт в европейском турне Трампа. Последовали гневные филиппики и с Капитолийского холма.

И уж совсем накануне саммита американский минюст вполне официально предъявил обвинения 12 российским гражданам, вроде бы сотрудникам ГРУ, во вмешательстве в президентские выборы. Не просто предъявил, а потребовал их выдачи. В Вашингтоне стали раздаваться голоса о том, чтобы отменить хельсинкскую встречу или же повести президенту на ней себя так, чтобы фактически ее сорвать. Нечто подобное было перед сингапурским саммитом Трампа и Ким Чен Ына. Тогда даже последовало официальное сообщение о переносе встречи.

От Трампа и его команды требовалось немалое мужество, чтобы реализовать свой план до конца. И они это сделали. Еще один плюс в их увесистую и многоцветную политическую карму.

Перед началом пресс-конференции президентов США Дональда Трампа и РФ Владимира Путина мужчина пытался устроить единичный протест. Он вытащил плакат на листе А4, на котором было написано «Договор о запрещении ядерного оружия». Однако продемонстрировать протест президентам не удалось — охрана вывела пикетчика, который отчаянно сопротивлялся, и порвала его плакат.

Позиции сторон

Путин и Трамп приехали в Хельсинки в совершенно разном статусе. И суть не в том, что Владимир Путин знает финскую столицу как свои пять пальцев. Еще в свою бытность руководителем комитета внешних сношений мэрии Санкт–Петербурга он бывал здесь бессчетное количество раз. Хельсинки для питерцев — как Вильнюс для белорусов. Путин находится сейчас в зените своего внешнеполитического могущества. Введенные антироссийские санкции не сильно затормозили возрождение российской экономики после затяжной рецессии. В Сирии армия Асада при поддержке российских ВКС одерживает одну победу за другой, взяв под контроль большую часть страны. Партнерские отношения с КНР крепки как никогда. На Среднем Востоке оформилась новая геополитическая триада Москва — Стамбул — Тегеран. Да и обиженная Трампом Европа начинает со все меньшей враждебностью смотреть в сторону России. А проведенный чемпионат мира по футболу не только оказался выше всяких похвал, но и позволил провести в Москве целый ряд неформальных переговоров с ведущими мировыми политиками.

Другое дело Трамп. Укрепив свое положение внутри страны, он умудрился рассориться чуть ли не со всем миром. Достигнутый в Сингапуре успех по решению северокорейского вопроса уже почти забыт. С того времени и президент Трамп успел: 1) ввести серьезные ограничительные меры в торговле с Китаем и ЕС, 2) назвать Россию, КНР и ЕС (то есть главные мировые центры силы) «врагами в разной степени», 3) посоветовать английской королеве поменять премьер–министра, 4) самой Терезе Мэй — подать в суд на ЕС. Вот и рядите, кто в Хельсинки выглядел более сильной стороной. Хотя в свойственной ему манере Трамп пытался вести себя по–хозяйски. На опубликованных видеокадрах это хорошо заметно. Он распоряжался в президентском дворце в Хельсинки, будто это его собственная резиденция. Именно так ведут себя люди, желая скрыть определенную неуверенность в собственных силах.

Программа потепления

Не будем сейчас подробно разбирать повестку дня самой встречи. Она хорошо известна и была прекрасно проанализирована на страницах предыдущего выпуска «СБ» Ниной Романовой. Да, собственно, и договориться сторонам ни о чем не удалось. Даже ведь и не пытались. Более того, публично заявляли, что не ожидают никаких прорывов. Их и не произошло. Важнее общая магистральная тенденция. Россия и США пытаются договориться. То, что Трамп решился на такую встречу, — свидетельство некоего консенсуса, достигнутого в Вашингтоне. Основа для возможной сделки была озвучена Путиным еще в 2007 — 2008 годах. Россия хочет получить свое историческое место на мировой арене. И «зону привилегированных интересов».

Фактически сейчас идет сложный процесс рождения многополярного мира. Его конфигурацию определил на минском диалоге в мае этого года Александр Лукашенко: планета возвращается к ситуации до Первой мировой войны. Конечно, речь не о возрождении Антанты или Тройственного союза. Здесь важен сам принцип: разделение мира на сферы интересов великих держав как основы геополитической стабильности. Тогда осуществление подобного принципа позволило Европе избежать большой континентальной войны на протяжении почти сорока лет. Сейчас мы только в начале этого пути.

И здесь у малых государств (таких как Беларусь) появляется уникальная возможность внести свою лепту. Как? Активным участием в процессе. Минск уже это делает. Ведь встреча в финской столице — фактическое начало воплощения белорусской программы «Хельсинки–2». Да что там начало! Так, пристрелка, рекогносцировка. Ведь предстоит вести полноценный и многосторонний разговор о параметрах нового мироустройства. Тот самый диалог, формат которого был обозначен в Минске. В данном случае не важно, где собираются лидеры мировых держав. Принципиально само стремление договориться и сохранить мир. У финнов есть прекрасная поговорка об упорстве: «Уметь делать хлеб из камня». Именно это предстоит сейчас сделать. Не только России и США. А нам — всем вместе.

Вадим Гигин, «СБ. Беларусь сегодня»