Геннадий Овсянников: «Звание народного артиста СССР вручали, когда Союз уже был развален»

dsc_6854_bwНародного артиста СССР Геннадия Степановича Овсянникова внутренне одолевают холодные сомнения: позади 80 ролей, 60 лет на сцене, а может, пора на покой? Ведь в конце концов существуют же и другие радости бытия? К примеру, можно взять и уплыть на парусах литературного корабля, странствующего, как сказал философ, по волнам времени. Увлекательно, не так ли? Но тот, кто хорошо знает артиста, уверен, что долго лежать на диване он точно не выдержит. Вот и после интервью, вижу, ноги понесли его вовсе не к домашним тапочкам и телевизору, а в направлении Купаловского театра, без которого он, похоже, уже не сможет существовать.

— В канун своего 70-летия, помню, в разговоре вы заметили, что возраста совсем не чувствуете. А как сегодня, спустя более чем десять лет, ощущается груз за плечами?

— Есть немного, что было близко, то отдаляется. В этом году перенес инфаркт. Поэтому какое может быть самочувствие? Хорошее (улыбается. – Прим.)! После болезни уже выходил на сцену, играл в спектаклях. Журналисты спрашивают, не боитесь нагрузки? Отвечаю: боишься – лежи дома на диване!

— Как вам кажется, судьба вела вас по жизни или божий промысел?

— Я атеист и не знаю что такое божий промысел. В театр меня привел Его Величество Случай. После семилетки поступил в Могилевский машиностроительный техникум, а через год забрал документы и – в мореходку, в Ригу. Правда, и в училище задержался только на полгода. Тогда решил, что нужно получить полное среднее образование, вернулся в родные Белыничи. Там-то учительница немецкого языка Марья Николаевна Гедда, руководившая школьным драмкружком, и подтолкнула к такому решению. К этому времени мы с другом Шурой Тылиным уже гремели на весь район, нашим мастерством весь городской посёлок.

«Вечер» – Василь. Фото: Национальный академический театр имени Янки Купалы
«Вечер» – Василь. Фото: Национальный академический театр имени Янки Купалы

— Кто из великих людей оказал влияние на становление актера Овсянникова?

— Я застал времена, когда театр был в самом «соку», и все его основатели были живы – Глеб Глебов, Борис Платонов, Лидия Ржецкая, Ирина Жданович и другие. А фигура Макаенка чего стоит! Золотые имена нашего искусства! Был знаком и со знаменитым актером, народным артистом СССР Павлом Степановичем Молчановым. Скептически отношусь к таким понятиям, как «наставничество», «мастер-класс». Однако Павел Степанович обладал особым даром: каким-то ненавязчивым образом наблюдал за игрой актера, аккуратно советовал: «А попробуй здесь сделать так». Я пробовал и… получалось.

Молчанов рассказывал, как во время войны в Ульяновском театре играл роль Ленина, а брат вождя революции, Дмитрий, смотревший спектакль, пришел потом за кулисы и сказал, что Павел Степанович очень похоже сыграл роль Владимира Ильича.

— Вскоре 100-летний юбилей Великой Октябрьской революции. Как относитесь к этому историческому событию и лично товарищу Ленину?

— Смотрел недавно передачу Швыдкого «Агора» на канале «Культура», в которой обсуждали, как воспринимает Ленина сегодняшнее поколение. Понравилось, как рассуждали участники разговора, и даже Дмитрий Быков, который обычно выступает с ироний, нет-нет да и куснет советскую власть, рассуждал взвешенно и рассудительно. Я уверен, что Ленин – гениальный человек, может быть, даже самый гениальный в 20 веке, который всколыхнул мир и за ним пошли миллионы. А что в итоге не все получилось – другой разговор, но идеи сами по себе привлекательные. Все люди равны, жить по совести, труд на благо общества – эти знакомые формулировки сродни христианским заповедям.

«Не мой» — Кучэра. Фото: Национальный академический театр имени Янки Купалы
«Не мой» — Кучэра. Фото: Национальный академический театр имени Янки Купалы

— Читала, что в молодости вы часто тусовались с Короткевичем и Бородулиным.

— Да, тогда у нас была отличная компания.

— Они вам казались глыбами?

— Глыбой тогда нам казался Танк. Однажды отдыхал на Нарочи в профсоюзном санатории, а там неподалеку были дома Кулешова, Лынькова и Танка. Прохожу как-то мимо дома народного поэта и вижу, тот на турнике подтягивается. «Добрый день, Евгений Иванович», – говорю ему. А он предлагает в шахматы сыграть. Я отказался, потому что не очень хорошим игроком был. С тех пор прошло много лет. И вот однажды захожу в мастерскую к Ивану Миско, который в это время работал над памятником нашему прославленному поэту.

Я чуть не обомлел — предо мной стоит живой молодой Танк. Оказалось, это его сын Максим Скурко. Копия отец! Мы посидели, поговорили.

А я в это время читал сборник публицистики Танка «Дарога, закалыханая жытам». Сказал, что книга хорошая получилась. А название вообще гениально придумано. Конечно, Максиму было приятно слышать добрые слова об отце.

— На протяжении десятилетий вы играете людей «от сохи». Не хотелось сменить имидж?

— В силу своей индивидуальности и внешних данных явно не гожусь играть «белую кость». Ведь сразу видно, что рос не в семье Алексея Баталова или Михалковых. Меня воспитывала родная тетка, сельская учительница, ее переводили из школы в школу, а я мотался по Беларуси вместе с ней.

«Лістапад.Андэрсэн» –Пашкевіч. Фото: Национальный академический театр имени Янки Купалы
«Лістапад.Андэрсэн» –Пашкевіч. Фото: Национальный академический театр имени Янки Купалы

Виктор Тимофеевич Туров рассказывал о своей учебе во ВГИКе.

То, что Тарковский и Кончаловский уже знали, ему пришлось самому осваивать в процессе учебы: корпеть над книгами, овладевать науками.

Конечно, я могу сыграть аристократа, но будет заметно, что я не «в своей шкуре». В том, что приходится постоянно играть роль «простого человека», тоже есть определенный элемент штампа. Но это мое…

— Для вас было неожиданным присвоение звания народного артиста СССР?

— Совершенно! Я об этом даже не знал. Сидим дома с женой, на глаза «Вечерка» попалась, а там сообщение о присвоении звания, причем задним числом. Мне его Шушкевич вручал, когда Союз уже был развален. Выдали фолиант, подписанный Горбачевым, значок и маленькое удостоверение.

«Паўлінка» — Пранцысь Пустарэвіч. Фото: Национальный академический театр имени Янки Купалы
«Паўлінка» — Пранцысь Пустарэвіч. Фото: Национальный академический театр имени Янки Купалы

— С Александром Григорьевичем встречались?

— Три раза. Первый — на церемонии вручения Ордена Скорины. Второй раз довелось увидеться с Президентом на открытии Несвижского замка. Я изображал Николая Радзивилла Сиротку, который должен был приветствовать высокого гостя. Сцена была расписана буквально по секундам, а тут заминочка вышла: Президент с кем-то задержался по дороге, и только я увидел его на горизонте и поднял руки вверх для приветствия, как он снова остановился, а я опять замер в неудобной для себя позе. И вот он уже оказался рядом со мной и я начал произносить заученный текст: «Хвіліначку, Аляксандр Рыгоравіч. Я павінен вам расказаць, як я, Мікалай Сіротка, будаваў гэты замак…» А он улыбается: «Что ты тут делаешь?» Отвечаю, что пока театр на ремонте, деньги зарабатываю. А потом увиделись с ним на торжественной церемонии вручения Купаловскому театру Государственной премии за спектакль «Адраджэнне». В момент награждения Президент на минуту-другую задержал меня на сцене, спросил о здоровье, а знакомые потом пытали: о чем говорили? Я сохранил интригу, мол, когда-нибудь об этом расскажу.

– Как вам кажется, нынешние молодые чем-то отличается от ребят прошлого века?

— Люди стали более разобщены, в годы моей молодости вроде добрее, теплее было. Зато нынешние ребята, выпускник знают больше, чем мы в свое время. Появилась раскрепощенность ,внешне они выглядят более свободными… Но хуже они или лучше – сказать не могу.

— А вы в СССР чувствовали себе несвободным человеком?

— В Союзе не ощущал несвободы или давления , но актеру, наверно, в этом плане проще. А вот, к примеру, Макаенку было трудно. Его «Погорельцев» раза четыре сдавали. Приходили люди с блокнотом, выбрасывали какие-то фразы.

Когда шел ХХV съезд партии, вычеркнули реплику «У дрэнным урадзе, як у палонцы, наверх усплыве самае лёгкае». Логика была странная: после съезда говори, а во время – ни-ни.

— Телевизор иногда смотрите?

— Конечно, но в основном новости, канал «Культура».

Фото: Национальный академический театр имени Янки Купалы
Фото: Национальный академический театр имени Янки Купалы

— Теперь даже из личной жизни великих артистов пытаются шоу устроить. Вон как энергично ваши же коллеги обсуждали предполагаемый развод Джигарханяна…

— Если бы они все свои роли сыграли так, как выступили на той передаче, было бы чудесно!

Ахматова на сей счет хорошо сказала, что самое мерзкое – когда пожилой человек познает таинство любви. Нельзя этого делать!

Мне же происходящее напомнило анекдотическую ситуацию. Внук спрашивает:

— Дедушка, а ты знаешь, как воют волки?

— Нет.

— А когда ты был близок с бабушкой?

— У-у-у-у-у…

— Вы много снимались в кино. Есть сегодня фильмы, которые произвели на вас большое впечатление?

— Что-то не вспоминается такой фильм-событие. Ушли мастера, снимать некому, хороших сценариев не приносят. Сделали продолжение «Белых рос», сам Дударев сразу же открестился от новой версии, заявив, что не имеет к этому «ниякога дачынення».

— В Интернете тогда написали, что тот фильм к «Белым росам» имеет такое же отношение, что и Прохор Шаляпин к Федору Ивановичу Шаляпину…

— Художественные достоинства этой картины даже не стоит обсуждать, сделали очередную дешевую мелодраму и только. Посмотрел «Анну Каренину» Шахназарова.

Пусть и большой мастер занимался экранизацией классики, но я не принимаю его версию, не понимаю, почему за основу фильма режиссер взял, наряду с романом Толстого, и повесть Викентия Вересаева.

Не впечатлила Боярская в роли Карениной. Прокуренный голос, да и в целом, на мой взгляд, образ у нее не получился. А ведь смогли же когда-то сделать хороший сериал по «Идиоту» Федора Достоевского. Все точно, аккуратно, приближено к оригиналу, да и Миронов органично смотрелся в образе князя Мышкина.

— Вы могли бы сказать, а такой ли простой и «памяркоўны» наш мужик-белорус?

— На всех белорусов эти штампы цеплять не следует. Разве к Скорине применимы эти характеристики?

Или к Петру Мироновичу Машерову? Кто назовет его забитым мужичком? А Савицкий? Бембель? Азгур? А Иван Антонович Брыль? Палата «розуму»!

В «Трибунале» Макаенка я сыграл Терешку Колобка. Обычный мужик-пастух. А сумел благодаря своим крестьянской изворотливости и уму перехитрить всех немцев и полицаев. Правда, потом сам и семья погибли… Видимо, не так прост белорус, как его малюют.

Елена ЕЛОВИК