Никита ПАЛЕЦКИЙ
За последние три дня в нескольких крупных городах Беларуси – Минске, Гомеле, Бресте, Гродно, Могилеве – тысячи людей вышли на уличные протесты, требуя отмены президентского Декрета № 3 «О предупреждении социального иждивенчества».
По разным оценкам, в каждом из этих городов в акции приняли участие от 200 до 2000 человек.
При этом следует отметить, что люди вышли протестовать против Декрета, сознательно нарушая действующее законодательство, так как акции не были разрешены местными органами власти. Однако нигде правоохранительные органы не применили силу для разгона несанкционированных митингов и шествий.
Общая численность протестующих, конечно, совершенно некритична для того, чтобы поколебать устои власти. Однако следует понимать, что в Беларуси подобного не было давно. С 2010-2011 годов точно. И потому легкомысленное отношение к событиям нынешнего белорусского уик-энда абсолютно недопустимо.
Некоторые интернет-комментаторы такую легкомысленность допускают, назвав прошедшие митинги обычной оппозиционной тусовкой. Иные эксперты, напротив, заистерили по поводу белорусского «майдана», явно преувеличивая потенциал происходящего.
Как пел Игорь Тальков, «ошибаются и те, и другие».
Это точно шире, чем заурядная оппозиционная тусовка. Посидевшие после выборов-2010 в тюрьме экс-кандидаты в президенты Николай Статкевич и Владимир Некляев за последние два года провели в центре Минска несколько несанкционированных уличных акций. Каждая из них анонсировалась организаторами как массовая. Но в каждой по факту участвовало 100-200 человек.
И вот на тебе: по призыву тех же Статкевича и Некляева на Октябрьскую площадь Минска 17 февраля выходит до 2000 тысяч человек.
Что случилось? В чем причина?
Экс-кандидаты блеснули на этот раз организаторскими талантами и мобилизационной креативностью?
Отнюдь. Все по этой части у них по-прежнему тухло. Одни заунывные посты в интернете и ноль работы с населением. Плюс ко всему, вся остальная часть белорусской оппозиции прохладно отнеслась к акции 17 февраля, предрекая ей привычную малочисленность.
Малочисленность, в общем-то, и была. Но совсем не привычная для белорусских реалий последних лет. Секрет этой непривычно большой малочисленности – в тематике протеста.
В кои-то веки белорусская оппозиция попыталась вытянуть людей на улицы не политической, по мнению обычных граждан, чепухой – о честных выборах, свободе слова, национальной символике и угрозе «российского империализма», – а тем, что напрямую затронуло (и очень сильно затронуло!) их, самых обычных белорусских граждан, насущные интересы.
Полагаю, что Александр Григорьевич Лукашенко в присущей только ему манере уже давно прошелся катком по тем умникам из своей Администрации, которые подтолкнули его к изданию Декрета.
Умники, вполне возможно, задумывали Декрет как акт, направленный против настоящих социальных иждивенцев. Тех, например, славных жителей Республики Беларусь, которые официально годами нигде не работают, но при этом имеют – престижную квартиру, загородный коттедж, две машины на семью и пару заграничных отпусков в год.
И назвать этих славных граждан надо было не социальными иждивенцами, а тем, кем они являются на самом деле – людьми, имеющими «теневые» доходы и уклоняющимися от уплаты налогов. Уверен, что некий адекватный денежный побор с них в государственный бюджет получил бы полную поддержку патерналистски мыслящего белорусского народа.
Но принятым Декретом власть записала в «социальные иждивенцы», фактически – в «тунеядцы», всех, кто в настоящее время не работает, и вместо увеличения пособия по безработице обязала их платить налог за безработицу.
В маленьком городке остановился заводик, или разорилась фирмочка, или закрыл свою лавочку ИПэшник. Или парень пришел из армии, а работы никакой нет. Или девчонка окончила университет и трудоустроиться по специальности не может…
Историй таких полно. Люди остались без работы не по своей вине. Они не тунеядцы и рады бы трудоустроиться, если бы было куда. Они социальные иждивенцы поневоле.
Какое право есть у государства обложить таких людей, их семьи дополнительным налогом?
И теперь не следует удивляться, что Декрет № 3 вызвал массу протестов в белорусском обществе. Причем не только в традиционно оппозиционной среде, но и среди тех людей, которые лояльны к действующей власти.
Оппозиция этим легко воспользовалась, что неудивительно.
Не факт, что нынешние акции протеста – начало белорусского «майдана». Этого сейчас вообще никто не знает, а все «экспертные прогнозы» в интернете – не более чем гадания на кофейной гуще.
Следующая заявленная массовая акция оппозиции – «Марш нетунеядцев» – назначена на 15 марта.
Имеются основания полагать, что она может оказаться еще более массовой. Воодушевившийся в минувший уик-энд протестный электорат может рискнуть более активно выйти на улицы. К тому же акцию 15 марта взялись провести более организованные и структурированные политические силы оппозиции.
Но и у белорусского правительства есть целый месяц для маневра и принятия мер. Полагаю, в коридорах власти сейчас рассматриваются различные варианты и сценарии – от возвращения к репрессивному дискурсу 2010-2011 годов, до внесения общественно-приемлемых корректировок в Декрет № 3.
В любом случае, скучно белорусским «тунеядцам» не будет.
