Почему в современном кино о войне так много откровенной халтуры? С какими трудностями столкнулись создатели нашумевшей кинодрамы «Подольские курсанты»? Что упущено в воспитании нашей молодежи? Поговорили об этом в Международном медиаклубе «Формат А-3» с известным российским режиссером-постановщиком, сценаристом, драматургом Вадимом Шмелевым.

— Кому принадлежит идея создания фильма о подвиге подольских курсантов?

— Огромное спасибо за это в первую очередь Вячеславу Фетисову, нашему прославленному хоккеисту, политику, государственному деятелю, и Ирине Бабаковой, замглавы города Подольска. Она внучка лейтенанта Афанасия Алешкина, одного из главных героев нашего фильма. Ее дедушка — настоящий герой, не выдуманный… Он погиб в 28 лет, остался там, на рубеже… Небольшой эпизод о героическом сражении подольских курсантов был в знаменитой картине «Битва за Москву». Но Вячеслав Фетисов и Ирина Бабакова решили, что подвигу подольских курсантов должен быть посвящен отдельный фильм, и они дали слово подольчанам, что выполнят обещание. Фильм долго готовился, целый народный проект создали. Потом в качестве продюсера подключился Игорь Угольников, и уже он предложил мне стать режиссером картины.

— По каким документам вы создавали атмосферу далекого времени?

— Есть огромное количество наших архивных документов, воспоминаний начальника Подольского артиллерийского училища Ивана Стрельбицкого, курсантов, которые еще были живы. Я, наверное, месяца два только читал все это – штудировал, штудировал, штудировал и, если честно, ревел. Могу вас заверить, что это – не скупая мужская слеза катилась… Были моменты, когда просто рыдал. Слава Богу, семью отправил в город, и она не видела моей реакции. Конечно, там были и сухие документы, отчеты, которые обычно пролистываешь один за одним… Но потом опять натыкаешься на страшные цифры – сотни, сотни, сотни погибших.

— В одном из интервью вы говорили, что ваш фильм «Подольские курсанты» сложный, трудный. С чем это связано? 

— Ну, а как по-другому можно снимать о войне? Простенько ничего не получится. Это не два человека в кабинете сидят и разговаривают. По съемкам фильм очень сложный — массовка огромная, огромное количество настоящей техники.

Сложности начались еще на сценарном этапе. На первый взгляд кажется, что боевой порядок ясный: речка, мост, на той стороне немцы, здесь наши молодые ребята. А на самом деле там же не только подольские курсанты были. Там проходили беженцы, отступающие части, резервы… Немцы штурмовали и налево, и направо. В итоге первые сценарные материалы – это почти пять часов хронометража, если не больше. Пришлось от чего-то отказываться… Кто-то из историков вопрошает: «А где знаменитый залп гаубиц?» Да, гаубицы били. И очень сильно помогли в один из дней. Потом они ушли под Боровск. Был такой эпизод в сценарии — это еще плюс минут 12 экранного времени. Он был написан, проработан, мы его сняли, но что-то все равно были вынуждены вырезать на монтажном столе… А вот залпы «катюш» у нас в картине показаны…

— Современные фильмы, снятые на военную тему, обвиняют в том, что в них много неправды…

— В основе любимой миллионами картины «А зори здесь тихие» — сюжет, которого не было вообще. Но это же кино, а не документальный фильм или историческое исследование. И оно создано художником достаточно сильно и ярко. Поскольку сейчас нет опоры на личный опыт, мы чаще беремся за какие-то известные моменты в истории. В нашем случае — это защита Ильинского рубежа, где подольские курсанты, молодые ребята, пришли держать мост. Данный сюжет не выдуман, а основан на реальных событиях — это снимать проще и в то же время намного сложнее. Потому и огонь критики наиболее острый… Приходится объяснять, что в двухчасовой фильм вставить все, что мы знаем об этом событии, невозможно. Если бы мы сосредоточились сугубо на истории про любовный треугольник на фоне войны, то можно было бы вообще о половине боев не рассказывать… Но это был бы другой фильм. А здесь приходится показывать и масштаб того, что происходило… Но опять же, как только говоришь «масштаб», тут же в ответ прилетает: «А это где, а то?».

— Советские и современные фильмы – это, конечно же, и разные технологии…

— Мы шагнули в технологиях далеко вперед — это и плюс, но и минус. Плюс в том, что сейчас все намного быстрее и технологичнее можно снять. Свет, который раньше выставлялся часами, теперь делается быстро и качественно. Не говоря уже о том, что в военных фильмах уже что-то можно дорисовать, используя возможности компьютерной графики. А ведь легендарный Озеров снимал по-настоящему. Мы видели в кадре огромное количество танков, самолетов, взрывов… Сейчас это делается гораздо проще, но зритель все-таки умеет отличать снятое в реальности от нарисованного, даже когда последнее делается очень хорошо. Видимо, он ощущает это на интуитивном уровне. Поэтому мы тоже старались снимать все максимально по-настоящему, у нас даже взрывы, бомбежка, например, настоящие, не пиротехнические. Военные приехали и заложили, по-моему, 38 зарядов. Высота взрывов – до 40 метров! Это не пиротехника, а боевые заряды! То есть мы решили не злоупотреблять спецэффектами ради красивого, эффектного кадра, а опираться на фундамент. И зритель оценил такой подход.

— Иногда чувствуется, что актеры перебегают из одного фильма в другой: еще вчера «засветились» в дешевой мелодраме, а сегодня уже играют большое горе… Зритель чувствует, что актер, образно говоря, не «переоделся». Как в вашем случае актеры входили в роль?

— Исполнителей главных ролей — Любу, Артема, Игоря — вряд ли вы видели до этого в легковесных мелодрамах. Эти ребята серьезно были настроены. Создался не просто актерский ансамбль — создалась команда. Они до сих пор дружат, постоянно меня куда-то приглашают… И это удивительно — ни на одном фильме такого больше не было. На съемках артистам физически было сложно. Грязь, адский холод – и мы вынуждены были еще поливать их водой… Но именно их настрой, заряд, понимание, владение материалом помогало создавать образы. Они прошли курс молодого бойца — две недели жили в одной из воинских частей, у них была строевая подготовка, их учили, как обращаться с оружием… Мы иногда заявляем, что наша молодежь оторвана от этих исторических моментов — нет, оказывается, не оторвана! И переживают, и плачут, и болеют.

— Почему российский кинематограф стал откровенно спекулировать на теме войны, в результате чего появляется халтура типа прокрученного недавно сериала «Мур-Мур»? Не пора ли халтурщиков наказывать рублем и не давать им денег на якобы патриотические фильмы?

— Я не смотрел «Мур-Мур», даже не слышал о нем. То, что в фильмах про войну много халтуры, — полностью согласен. Потому что у некоторых сегодня главная цель — заработать деньги. А цензуры и идеологии нет… Вот и становится тогда снятое ими неправдой, а иногда даже, скажем честно, и мерзостью.

— Знаем, что среди подольских курсантов были и белорусы. Не встречалась вам случайно где-то запись по этому поводу?

— Наверняка встречалась. Мы просто на этом не делали специальный акцент. Среди трех с половиной тысяч курсантов были и казахи, и евреи, и латыши, и литовцы, и белорусы, и армяне. Словом, все, кто составляли тогда одну страну, победившую фашизм.

— Как вам кажется, проще или сложнее воспитывать сегодня молодежь?

— Идеологию и цензуру убрали — и что видим? Ребята спокойно забили до смерти одноклассницу в Красноярске, например. В школе в мое время толкнуть девочку было невозможно. Сразу в лоб мог получить от одноклассников. Нас учили девочек не трогать. А ведь это тоже часть идеологии и воспитания. На каких книгах воспитывались? Помните, у Жюль Верна в «Пятнадцатилетнем капитане» мальчик встал во главе корабля и не просто штурвал крутил, а понимал, что отвечает за тех, кто на борту. И он жизнью своей рисковал, чтобы их спасти. А в рассказе «Честное слово» парнишка стоял на посту, пока его офицер не отпустил. А сейчас дети говорят: «Мы воспитываемся на Гарри Поттере, он тоже за добро». И вроде бы правильно все. Но здесь есть маленькое лукавство. Да, ребята, Гарри Поттер за добро, но, когда все сложно и плохо, он берет в руки волшебную палочку и с ее помощью выкручивается из ситуации. А наши герои рисковали своими жизнями.

— Планируете ли вы еще снимать про Великую Отечественную войну? Над какими проектами сейчас работаете?

— Будет хорошее предложение — конечно, буду снимать, потому что это нужно делать. А сейчас готовлю фильм совсем другого плана — «Новогодняя несказка», камерная история про двух разных людей, — пожилого человека и маленькую девочку, которые случайно познакомились и нашли счастье. Каждый свое.

— Что нужно современному российскому и белорусскому кинематографу, чтобы люди пошли его смотреть?

— Просто нужно снимать хорошее кино – и все. Не всегда успех картины зависит от того, сколько денег на нее потрачено. Ведь есть немало примеров, когда с огромными деньгами и пафосом выходили фильмы, а смотреть их зритель не шел. Нужны настоящие искренние истории и качественный сценарный материал, потому что по хорошему сценарию можно снять плохой фильм, а по плохому сценарию хороший фильм снять нельзя.

Виктория Трикало