Несмотря на расстояние, Беларусь и Карелия связаны куда теснее, чем может показаться на первый взгляд. По переписи населения 1959 года, доля этнических белорусов в Карелии достигала 11% (то есть белорусов в процентном соотношении было больше, чем карелов). Все дело в том, что в ХХ веке было три крупных волны переселения белорусов в Карелию.
Первая волна 1920–1930-х годов связана с трудовой миграцией по организационному набору, а также отправкой белорусов и украинцев на исправительные работы в лагеря.
Вторая пришлась на 1939–1940 годы, когда руководство СССР решило заселять территории, отошедшие от Финляндии по итогам войны. Чтобы поддерживать развитие целлюлозно-бумажной, энергетической и лесной промышленности, требовались рабочие руки.
Третья волна — послевоенные годы. Карелия восполняла кадровый голод белорусами, которым после Великой Отечественной не было где не то что работать, но и жить. Послевоенная Беларусь представляла из себя руины и пепел. Однако и в Карелии решить жилищный вопрос было не так просто: переселенцы могли ждать квартир десятилетиями.
Немалое количество выходцев из Беларуси связаны с историей карельского края. Мы посетили Республику Карелия и посвятили им этот материал.
Иван Солоневич
Публицист и исторический писатель Иван Солоневич получил широкую известность как теоретик монархизма и автор книг об СССР. Он бежал за границу из ГУЛАГа, жил в эмиграции и умер за тысячи километров от родины в далеком Уругвае.
Солоневич родился в 1891 году в Гродненской губернии. В юношеские годы его заметки о спорте печатаются в газете «Северо-Западная жизнь», которую издавал отец. Солоневич не понаслышке знал, о чем писал: на всероссийских состязаниях по поднятию тяжестей в 1914 году юноша занял второе место.
Позже Иван Лукьянович переезжает в Санкт-Петербург и начинает учиться на юриста. Среди его сокурсников — поэт-акмеист Николай Гумилев. Солоневич женится и ждет рождения сына.
Начинается Первая мировая война. На фронт Солоневича не берут из-за близорукости. После захвата Петрограда большевиками Солоневич с семьей едет в Киев, а затем в Одессу. Во время Гражданской войны он выполняет агентурные поручения белогвардейцев. Солоневич попадает в тюрьму, но Одесская ЧК весомых улик в деле не находит: отпускают через три месяца.
В 1920-х годах Солоневич с братом Борисом организовывают бродячий цирк. Какое-то время там выступает один из наиболее выдающихся профессиональных борцов мира Иван Поддубный. Солоневич не бросает занятия спортом и журналистикой. Он печатается в «Красном спорте» и «Вестнике физической культуры».
В конце 1920-х Солоневич переезжает в Москву, но вскоре меняет шумную столицу на тихую подмосковную Салтыковку:
«Москва внушала мнe острое отвращение своей переполненностью, сутолокой, клопами, грязью. А в Салтыковкe у меня была своя робинзоновская мансарда, достаточно просторная и почти полностью изолированная от жилищных дрязг, подслушивания, грудных ребят за стeной и вeчных примусов в коридорe, без вeчной борьбы за ухваченный кусочек жилплощади, без управдомовской слeжки и без прочих московских ароматов», — вспоминал Иван Лукьянович.
В Подмосковье Солоневич много пишет и думает над планом побега из большевистской России. В 1933 году его вместе с семьей арестовывают по дороге в Мурманск. Братьев Ивана и Бориса приговорили к исправительным работам на 8 лет, сына Солоневича Юрия — на 3 года. Всех отправили в Карелию в Подпорожское отделение трудового лагеря «Беломорско-Балтийский комбинат».
Благодаря протекции знакомых попадает в лагерное общество «Динамо». Он предлагает руководству план «вселагерной спартакиады». Возможности Солоневича выросли и он, демонстрируя активную организационную деятельность, продумывает побег.
В 1934 году он с братом и сыном бежит из лагеря в направлении Финляндии. Тогда уже действовал закон о смертной казни за побег из СССР. Солоневичам везет: на шестнадцатый день побега им удалось перейти границу.
История его побега нашла свое отражение в произведении «Россия в концлагере». Солоневич подробно, хорошим слогом описывает быт и задачи заключенных, подготовку к побегу, обуревавшие его чувства:
«Дата нашего побега — полдень 28 июля 1934 года — приближалась с какою-то, я бы сказал, космической неотвратимостью. Если при наших первых попытках побега еще оставалось некое ощущение «свободы воли»: возможность «в случае чего» — как это было с болезнью Юры — сразу дать отбой, отложить побег, как-то извернуться, перестроиться, — то сейчас такой возможности не было вовсе. В 12 часов дня 28 июля Борис уйдет из своего Лодейного Поля в лес, к границе. В этот же полдень должны уйти и мы. Если мы запоздаем — мы пропали. Лодейное Поле даст телеграмму в Медвежью Гору: один Солоневич сбежал, присмотрите за оставшимися. И тогда — крышка. Или, если бы случилось событие, которое заставило бы нас с Юрой бежать на день раньше Бориса, такую же телеграмму дала бы Медвежья Гора в Лодейное Поле и с такими же последствиями… Практически это не осложнило нашего побега. Но психически жесткость даты побега все время висела на душе: а вдруг случится что-нибудь совсем непредвиденное, вот вроде болезни — и тогда что? Но ничего не случилось».
Хотя эта книга написана 85 лет назад, ее актуальность не стоит недооценивать. Плохое сообщение, описанное Солоневичем, ничуть не изменилось, мы на правах «вольного населения» убедились в этом на практике:
«От Медгоры до Повенца нужно ехать на автобусе, от Повенца до Водораздела — на моторке по знаменитому Беломорско-Балтийскому каналу. На автобус сажают в первую очередь командировочных ББК, потом остальных командировочных чином повыше; командировочные чином пониже могут и подождать. Которое вольное население может топать, как ему угодно».
Сергей Коненков
Выдающегося скульптора, графика и педагога еще при жизни называли русским Роденом. Его творчество было высоко оценено и при царе, и при большевиках: скульптор заслужил звания академика Императорской академии художеств, Народного художника СССР, Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и Сталинской премий.
Коненков родился в 1874 году в белорусской крестьянской семье в деревне Верхние Караковичи (сейчас Рославльский район Смоленской области недалеко от границы с Беларусью).
С 1923 по 1945 годы жил в эмиграции в США, затем вернулся на Родину и в 1951 году получил Сталинскую премию 3-й степени. Предлагаем вам посмотреть об этом фрагмент передачи Леонида Парфенова «Намедни»:
По заказу Верховного суда для Рокфеллеровского института высших исследований в Принстоне Коненков создал грандиозную галерею портретов знаменитых юристов и ученых. Особое место в зарубежной жизни Коненкова занимала общественная работа в Комитете помощи России в годы Второй мировой войны.
В 1945 году в возрасте 71 года скульптор возвращается в Россию. Творческая активность Сергея Тимофеевича поразительна: он создает монументальные композиции, оформляет Музыкальный театр в Петрозаводске, выполняет рельефы для Института геохимии имени В.И. Вернадского, работает над портретами современников.
О Музыкальном театре стоит рассказать подробнее. Сергей Коненков украсил фасады здания группами авторских скульптур. На барельефах изображены танцующие юноши и девушки изображены на барельефах. Участницы Сегозерского хора узнавали в них свои портреты. Особого внимания заслуживают скульптуры на фронтоне: жесты, мимика, складки одежды у изображенных женщин и детей переданы с невероятной точностью. Вот что об этом писал сам мастер:
«Я всегда мечтал создать грандиозные фигуры, которые стоят не под крышей, а под открытым небом и всем видны издалека. Эту свою мечту я осуществил в Петрозаводске, работая над скульптурным оформлением здания республиканского музыкального театра. Не раз в эти дни я воскрешал в своей памяти безупречный афинский Парфенон как образец синтеза архитектуры и скульптуры».
Коненков одним из первых среди русских скульпторов рубежа XIX–XX веков обращается к изображению обнаженного женского тела. Его работы выдержаны в традициях русского народного искусства, деревянной резьбы.
В 1954 году Сергей Коненков был вновь избран в действительные члены Академии художеств, впервые получив это высокое звание в 1916 году в Императорской академии художеств. Он создал портреты И. С. Тургенева, В. В. Маяковского, К. Э. Циолковского, Н. Д. Зелинского, памятники А. С. Пушкину, Л. Н. Толстому, В. И. Сурикову, надгробие М. М. Пришвину. Скульптор также выполнил обещание, данное Максиму Горькому во время их встречи в Италии, и создал портрет внучки писателя Марфы, ее дочери Нины и матери — Надежды Алексеевны Пешковой, объединив их в цикл «Три возраста». Из невоплощенных работ остался лишь проект памятника Александру II.
Сергей Коненков умер 9 декабря 1971 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище. На могиле установлен знаменитый автопортрет, за который скульптор был удостоен Ленинской премии.
Борис Пигаревич и Терентий Штыков
Участник Первой мировой, Гражданской войны, советско-финской войны (1939–1940 годов) и Великой Отечественной войны Борис Пигаревич родился в семье этнических белорусов в 1898 году под Смоленском.
Наш земляк, начальник штаба Карельского фронта прославился тем, что участвовал в разработке Свирско-Петрозаводской наступательной операции: в июне 1944 года Красная Армия освободила от финских оккупантов столицу советской Карелии.
Также в результате проведения операции были созданы предпосылки выхода Финляндии из войны. Красная Армия продвинулась на 110–250 километров, освободила большую часть Карело-Финской ССР.
Впоследствии Пигаревич принимал участие в освобождении Норвегии, командовал корпусом, очистившим от гитлеровцев город Киркинес (в этих боях Борис Алексеевич получил тяжелую контузию). По окончанию войны послан на работу в Польшу, назначен заместителем начальника Генерального штаба Войска Польского. Вышел в отставку в 1959 году в звании генерал-полковника. Умер 7 октября 1961 года в Москве.
Подробности смотрите в видео, которое мы сняли в Петрозаводске возле Военно-мемориального комплекса Карельского фронта «Аллея памяти и славы»:
Терентий Штыков родился в крестьянской семье на хуторе Любки (сейчас Городокский район Витебской области). Участвовал в советско-финской и Великой Отечественной, являлся членом Военного совета Ленинградского, Волховского, Карельского, Дальневосточного фронтов. Отвечал за снабжение ленинградцев продовольствием в самые тяжелые дни блокады (являлся заместителем Жданова). Дослужился до генерал-полковника и члена ЦК КПСС.
После победы над милитаристской Японией в 1945-1950 гг. являлся фактическим правителем Северной Кореи — возглавлял советско-американскую комиссию по Корее, а затем был чрезвычайным и полномочным послом СССР в КНДР. Награждён орденом Государственного флага (первым северокорейским орденом) и медалью «За освобождение Кореи». Именем нашего земляка названо село Штыково в Приморском крае, к северу от Владивостока.
Венедикт (Григорович)
Архиепископ Венедикт (Григорович) родился в 1774 году в Рогачеве (сейчас Гомельская область) в семье православного священника. Его мать была племянницей Белорусского архиепископа Георгия (Конисского).
Учился в Могилевской духовной семинарии, окончил Санкт-Петербургскую духовную академию. В 1814 году возглавил Могилевскую духовную семинарию, а через 16 лет стал ректором Санкт-Петербургской духовной академии — главного духовного вуза Российской империи.
В 1842-1850 годах Василий Григорович стал Олонецким и Петрозаводским архиепископом (Петрозаводский уезд был административной единицей Олонецкой губернии). Архиепископ Венедикт внес огромный вклад в развитие карельской епархии: возвел 10 новых храмов, отремонтировал кафедральный собор, открыл несколько школ грамотности. Благодаря усилиям Венедикта в бедной северной епархии были введены вновь утвержденные священнические штаты. Олонецкое духовенство стало получать от казны жалование.
Умер в 1850 году. Стал единственным олонецким архиереем, погребенным в Петрозаводске.
По воспоминаниям современников, это был «честный, бескорыстный и деловой человек». Его называли врагом всякого изящества и роскоши. По отношению к себе Венедикт терпеть не мог низких поклонов, подобострастных приветствий и разных титулований.
Вместо заключения
За последние несколько лет автор этого материала много путешествовал по России и видел разные регионы: северные и южные, с многовековой историей и молодые. Связывает их как минимум одна вещь. В развитие каждого региона внес свой вклад белорусский народ. Удивляет, что этот факт так мало известен в самой Беларуси, ведь это и есть обоснование союзной интеграции. Россия — это тоже наша страна, совсем не чужая. Белорусы защищали ее, осваивали, развивали. Попытаться лишить нас этого наследия — то же самое, что отобрать у человека его собственность, если рассматривать этот вопрос с меркантильных позиций. А если говорить о более высоких материях, то наши предки вкладывали в развитие российских регионов свою душу, а зачастую и жертвовали жизнью.
Можем ли мы забыть это? Просто перелистнуть страницу, сделать вид, что ничего этого не было? Конечно, нет.
Долголаптева Кристина
