Президент НИЦ «Курчатовский институт»: «Мне проще сказать, чем мы не занимаемся, чем объяснить, что делаем»

Известный во всем мире Национальный исследовательский центр «Курчатовский институт» на днях отмечает красивую дату. Ровно 75 лет назад здесь начали строить опытный атомный реактор, а сегодня осваивают био- и нанотехнологии. Корреспондент агентства «Минск-Новости» побывал в одном из самых закрытых научных учреждений России.

За высоким забором

Попасть на этот стратегический объект практически невозможно. Более того, уверен, многие москвичи в ежедневной суете даже не подозревают о существовании под боком столь масштабного исследовательского института. И дело не в том, что эксперименты здесь слишком фундаментальны для простого потребителя. Просто незачем горожанам лишний раз волноваться из-за того, что совсем рядом изучают новые стороны мирного атома.

…На микроавтобусе наша группа подъехала к большому забору. Охрана попросила предъявить паспорта и аккредитации. После сверки данных ворота открылись и… мы ничего такого не увидели. Обычные здания с большими вывесками, на которых написаны названия лабораторий, ухоженные тротуары и много деревьев. В салон зашел экскурсовод и принялся посвящать нас в 75-летнюю историю института. Оказывается, в 1940-х годах здесь был лес. Согласитесь, лучшее место для секретных экспериментов с атомом. Построили первое трехэтажное здание и опытный реактор под землей, назвав все это Лабораторией № 2 АН СССР. Именно здесь ученый Игорь Курчатов и его последователи создали новую науку. Забегая вперед, отмечу, что показали нам только то, что можно. В перечень доступных объектов вошел реактор Ф-1, где впервые получили атомную реакцию. Доступ к нему открыт, поскольку установка уже не функционирует, а служит почти музейным экспонатом. А когда-то про этот объект докладывали самому Сталину!

Чтобы попасть в реактор, нужно спуститься на несколько метров под землю, пройти пару коридоров — и вот он, пульт управления устройством. Сам реактор расположен неподалеку и похож на пирамиду из грифельных брикетов. Для людей, далеких от науки, это место скорее для селфи. А для понимающей публики — святая святых атомной науки, ведь здесь зародилась целая отрасль.

Контролируемые последствия

Запущенный здесь в 1946 году атомный реактор был первым на Евразийском континенте. Помимо разработки атомной и водородной бомб Курчатовский институт решал задачи по мирному применению ядерной энергии: в 1954-м его специалисты запустили первую в мире Обнинскую промышленную атомную электростанцию, затем проектировали энергетические установки для надводных кораблей и подлодок, космической техники. В 1960 году институту было присвоено имя его основателя, ушедшего из жизни, Игоря Васильевича Курчатова. Организованный вначале для решения стратегических и военных вопросов институт стал родоначальником множества других направлений современной науки: атомной энергетики, управляемого термоядерного синтеза, промышленности по разделению изотопов, которые лежат в основе ядерной медицины, лучевой терапии и других.

img_9811

Но, оказывается, в ХХI веке здесь продолжают развиваться как традиционные, так и новые научные направления. Прорывными называют конвергенции нано-, био-, инфо-, когнитивных и социогуманитарных наук и технологий. Другими словами, создают вещи, которые помогут человечеству, объединяют современные технологии с «конструкциями» живой природы. За поставку новых знаний и материалов отвечает Курчатовский НБИКС-центр, созданный в 2008 году.

В связи с 75-летием журналистам показали Курчатовский синхротронный центр и ряд лабораторий с уникальным оборудованием. Что за оборудование, чем занимаются ученые, простому человеку объяснить точно не удастся. Вот и я, заходя в очередную лабораторию, все больше поглядывал на мензурки, проводки и наглядные постеры на стенах.

Открытый разговор

— Мне проще сказать, чем мы не занимаемся, чем объяснить, что делаем, — с таких слов начал встречу с нами президент НИЦ «Курчатовский институт» Михаил Ковальчук. — Институт всегда был известен тем, что реализовывал прорывные проекты в самых сложных наукоемких областях, и эти проекты изменяли мир.

img_9835

Походив по стратегическому предприятию, не терпелось расспросить главу института о Центре обработки данных, куда поступает информация с того самого Большого адронного коллайдера. Оказывается, Курчатовский институт — участник крупнейших международных проектов. Среди них Международный термоядерный экспериментальный реактор (ITER), Европейский рентгеновский лазер на свободных электронах (XFEL) и коллайдер Европейского центра ядерных исследований.

— Мы стали неотъемлемой частью европейского научного ландшафта, — сказал М. Ковальчук. — Без нашего участия эти исследования сегодня невозможны. Поэтому сейчас идеальный момент для встраивания Беларуси в эти масштабные проекты.

Союзные перспективы

Причем тут Беларусь, спросите вы? Дело в том, что поговорить о меняющих мир технологиях в Курчатовский институт приехал и государственный секретарь Союзного государства Григорий Рапота.

— Курчатовский институт — тот научный коллектив, который находится на острие научных исследований, причем не только российских, но и мировых, — отметил он. — Наука в деятельности Союзного государства занимает особое место. Ученые — это те люди, которые больше всего опасались разрыва связей после развала Советского Союза. Поэтому эти связи хотелось бы сохранить, что мы и пытаемся сделать.

Госсекретарь напомнил, что Союзное государство курирует множество совместных российско-белорусских программ, и большая часть из них касается именно научной сферы. В настоящее время в распоряжении Союзного государства есть фонд, средства которого расходуются на российско-белорусские научные исследования. В частности, в этом году реализуют 12 совместных программ.

img_9804

М. Ковальчук в свою очередь заметил, что Беларусь из всех республик бывшего СССР сохранила наиболее высокий научный потенциал. Так почему бы не работать вместе? Например, можно проводить исследования в области геномного редактирования, которые впоследствии будут использованы в медицине и сельском хозяйстве. Или, например, создающийся сейчас здесь синхротрон (резонансный циклический ускоритель частиц) четвертого поколения, с появлением которого Россия будет обладать лучшей исследовательской инфраструктурой. К работе на этом оборудовании вполне могут присоединиться белорусские ученые.

Владимир Жданович, «Минск-Новости»

Фото автора