Писатель Георгий Пряхин рассказал корреспонденту «СБ. Беларусь сегодня» о литературных связях РФ и Беларуси.
В канун 2 апреля, Дня единения народов Беларуси и России, мы отправились на встречу с известным писателем, директором старейшего российского издательства «Художественная литература». Уже многие годы издательство активно развивает отношения с братской страной, регулярно выпуская в свет интереснейшие книги, связанные с Беларусью. Что сегодня готовится в «Худлите» российско-белорусского? С этого вопроса мы и начали беседу с Георгием Владимировичем.
— У наших стран общие не только корни, но и крона. С этой нелегкой, но благодарной землею, в частности, кровно связаны и многие знаменитые российские имена, — говорит Пряхин. — Например, Максим Горький, чья 150-летняя годовщина со дня рождения будет отмечаться в 2018-м, и Илья Репин. И тот, и другой не раз бывали в Беларуси, а Репин так даже одно время жил в ней. И тот, и другой имели обширную переписку с местной интеллигенцией. При поддержке Постоянного комитета Союзного государства и в партнерстве с Институтом мировой литературы имени М. Горького планируем издать объемный том этой переписки и хорошо проиллюстрировать его. К слову, в рамках подготовки к горьковскому юбилею начаты переговоры с руководством Нижегородской области об издании в худлитовской серии «Литературные мемуары» воспоминаний о Горьком, включая очерки Владислава Ходасевича.
Тему общих корней продолжит и книга известного белорусского журналиста и писателя — недавно он стал заместителем министра информации Республики Беларусь — Александра Карлюкевича. У него получается очень интересная, иллюстрированная редкими фото, работа о связях с Беларусью российских писателей — от Маяковского до Вознесенского. Книга состоит из любопытных сюжетов, эссе, по-своему приближающих нам не только упомянутые в ней имена, но и саму братскую, а еще точнее — сестринскую Беларусь.
— Каким образом «Художественная литература» вписывается с этими и другими изданиями в книжный рынок? Вы в его потоке или, со своим упором на классику, немного над ним?
— Сейчас, на мой взгляд, собственно беллетристика отступает, растет интерес к документальной и исторической литературе. В какой-то степени вновь берет реванш — как это было в конце 80-х, начале 90-х — публицистика. Она у нас тоже представлена неплохо. Как современная — достаточно назвать книгу очерков известного публициста Бориса Резника, так и ретроспективная. Не так давно, например, вышла блестящая книга легендарного Георгия Радова «Гречка в сферах», где собраны самые выдающиеся и по сей день еще злободневные, «новомировские», времен Твардовского, работы Радова, кстати, тоже имевшие отношение к Беларуси. Любопытна художественно-документальная книга Александра Сапсая, Андрея Анисимова и Олега Смирнова «Вакцина от счастья» — об отце тайваньских реформ, сыне Чан Кайши, Цзян Цзинго, который рос когда-то у нас в Свердловске, нынешнем Екатеринбурге. Дослужился до редактора многотиражки, уехал на родину, возглавил Тайвань и, круто реформировав экономику, вывел его на нынешний мировой уровень. Мы даже предложили Первому каналу сделать документальный фильм с использованием материалов книги: опыт этого реформатора, мне думается, актуален и для России.
— А что касается классики?
— Выходили Шекспир, Гоголь, Рубцов, Ахмадулина… Гордимся изданием «Войны и мира» в двух томах с цветными иллюстрациями современного художника-книжника Александра Мелихова. У Александра Васильевича идут выставки и в Москве, и в Лондоне, и в Шотландии. Недавно он пришел с просьбой выделить несколько комплектов для выставки в Ясной Поляне. Мы с трудом отыскали ему три комплекта, причем два из них — «некомплект»!
— А какой у вас вышел юбилейный пятитомник Лермонтова!
Я уже упоминал о нашей серии «Литературные мемуары». Хотим продолжить ее. Ищем также спонсоров для переиздания редкого трехтомника о путешествии цесаревича Николая на Восток. В конце XIX века, проехав через Европу, Каир, будущий наш последний царь побывал во многих южных и азиатских странах, добрался до самой Японии, где, к слову, на него было совершено покушение. А потом, по строящемуся Транссибу, останавливаясь в крупных городах, закладывая там соборы, возвращался в Петербург. В этом путешествии цесаревича сопровождал князь Ухтомский, который потом в начале 1900-х годов и издал книгу об этом путешествии на русском языке в Германии. В свите пребывал и популярный художник-график Каразин, создавший великолепный графический «отчет» о поездке, который также вошел в книгу. С просьбой о содействии в переиздании на современном русском языке этого редкостного труда мы обратились в благотворительный фонд Алишера Усманова, который уже помогал «Худлиту». Надеюсь, фонд и на сей раз не откажет, и переиздание многотомника станет «худлитовским» вкладом в эпопею, связанную со 100-летием революции.
— Вернемся к Беларуси, считающейся одним из флагманов книгоиздания СНГ. За счет чего в братской стране получается так работать с книгой, как вам кажется?
— В Беларуси всегда было к книге особое отношение. Я очень советую вам побывать там на ежегодном празднике языка. Эти праздники каждый раз проходят в новом памятном, историческом месте. В них участвуют и те, для кого язык — профессия, и сами творцы красивой белорусской мовы: крестьяне и горожане, студенты и школьники, словом, сам народ. Праздники дают людям заряд не только идентичности, но в еще большей степени — интеллигентности. Я знаком с женщиной, которая является их душой — Лилией Ананич, министром информации Республики Беларусь. Она очень толково, даже при традиционной для всех нас нехватке денег, организует государственную политику в сфере языка и белорусской книги, что неотделимо одно от другого.
— Поддерживая исторические традиции?
— Да, конечно. В белорусском книгоиздании есть, несомненно, свой национальный почерк и свои традиции, которые идут из советских времен, да и со времен Франциска Скорины. У них умно сочетаются народность и известный западноевропейский стиль — уже в самом оформлении. Не случайно книги Республики Беларусь практически на каждой выставке берут призы и дипломы. А какие там альбомы по искусству!
— Я тут держал недавно в руках книгу «Живая вера. Ветка» одного из белорусских издательств…
— Да это просто поразительные издания, выпущенные «Белорусской Энциклопедией имени Петруся Бровки»! У меня одна из дочерей получает второе образование в Строгановском и недавно с восторгом показывала мне альбом с работами белорусского художника-реалиста позапрошлого века — Хруцкого. Здесь тот случай, когда и художник, и полиграфия достойны друг друга!
— Вам по долгу службы приходится часто бывать в Беларуси?
— Я бы не сказал, что езжу туда только по делам службы. Меня влекут и другие мотивы. Еще с тех пор, когда в 70-х годах работал в «Комсомольской правде» и вместе с белорусской журналисткой Эммой Луканской, дочерью погибшего в первые дни войны пограничника, писал о скромном учителе Керножицком, который учил не только детей, но в еще большей степени — взрослых, как им, взрослым, много чего потерявшим в войну, избывать ее в душе. В одну из поездок — а я, как правило, езжу туда на машине — взял с собой внука, показал ему старинные белорусские городки и местечки — так теперь и другие внуки спрашивают, когда же я их повезу? Меня привлекает и душа, и сама белорусская земля: сразу видно, что это земля, по существу пересозданная человеческими трудолюбивыми руками и — душой.
— …Очеловеченная?
— На одной из встреч я говорил своим белорусским слушателям, что им надо беречь родной язык. Да это относится не только к белорусам. Дело в том, что язык не только называет предметы, действия, чувства, но, во всяком случае чувства, и формирует, вызывает их. Создает нравственную, эмоциональную ауру. Не зря ведь Гоголем сказано, что в том же русском языке некоторые названия прекраснее самой вещи. Скажу больше: некоторые талантливые описания природы, ландшафтов у таких грандов, как Бунин, Пруст, Паустовский, иногда даже прекраснее самих объектов описания! И красота той же Беларуси, несомненно, сопрягается и с ее природой, и с белорусским языком.
— А ваши книги на белорусский еще не переведены? Я слышал, что повесть «Интернат» была одной из самых популярных в белорусских библиотеках.
— Да, однажды в тамошних юношеских и детских библиотеках провели «смотр» читательских формуляров: какие книги чаще спрашивают юные читатели? И мой «Интернат» оказался в десятке, где-то на третьем месте. Так и попал он тогда, в конце 80-х, в печатную машину, правда, пока на русском языке.
— А хватает ли у вас сегодня времени за всеми издательскими заботами, поездками садиться за писательский стол?
— Для каждого писателя это, пожалуй, самый желанный вопрос. Но и самый опасный. Пишу я мало, медленно, да и читают меня маловато, но, что греет душу, тоже медленно, вразбивку… Продолжаю книгу, название которой говорит само за себя: «Личная версия». Продолжение открывается эссе о незаурядном радиожурналисте Леониде Лазаревиче: я когда-то оказался причастен к его командировке в Карабах, из которой он, увы, не вернулся. Это был, пожалуй, первый погибший на «внутренних фронтах» журналист, а ведь смерти журналистов, к которым мы, увы, привыкаем, равносильны разве что детской смертности… Такое вот «письмо».
— А есть ли у вас, Георгий Владимирович, планы по поводу вашего скорого юбилея?
— Ну да. Если напишу еще несколько эссе для «Личной версии», то вместо речей и тостов за столом прочитаю что-то из них — медленно, по слогам! Друзьям. Надеюсь, хоть кто-то да дослушает, не сбежит.
Андрей Васянин
Источник: sb.by
